О состоянии дел в Российской Федерации

с соблюдением свободы массовой информации в 1997году

Доклад Судебной палаты по информационным спорам

при Президенте Российской Федерации

(Представляется Президенту Российской Федерации в соответствии

с п.16 Положения о Судебной палате по информационным спорам

при Президенте Российской Федерации)

Общая характеристика

            Отличительной чертой 1997 года стали многочисленные обсуждения, острые дискуссии о состоянии дел в средствах массовой информации, которые провели журналистское сообщество в разных регионах страны, исполнительная власть, парламентарии, информационные организации, политические и депутатские центры, Совет Европы совместно с Судебной палатой и другие структуры. Осенью 1997 г. “круглые столы”, “открытые трибуны”, семинары, конференции, слушания буквально заполонили журналистскую жизнь России.

            Несколько причин вызвали такой всплеск внимания к этой сфере.

            Прежде всего, ухудшающееся экономическое положение СМИ, обвальное падение тиражей газет, сокращение подписки на журналы, плачевное материальное положение большинства журналистов, неудовлетворительное выполнение государственных решений о поддержке прессы и т.п.

            Произошло и дальнейшее обострение отношений между прессой и властью. С одной стороны, широкое распространение получили факты, свидетельствующие о невнимании властей, несмотря на Указы Президента Российской Федерации, к выступлениям печати, телевидения  с критическими, а порой и разоблачительными материалами, с другой - все расширяющаяся тенденция огульной критики, а зачастую и шельмования отдельными СМИ государственных институтов России, публичных политиков, курса реформ и других важных общественных явлений и процессов. Некоторые СМИ фактически перешли на службу к финансово-промышленным группам, были попросту ими куплены. Столкновение интересов финансово-промышленных групп, получающие отражение в публикациях так называемых компроматов, стало печальной приметой 1997 г. Временами накал таких схваток порождал явление, которое можно без преувеличений назвать информационным террором.

            Особенно драматичной стала в 1997 г. и ситуация с законодательством в области СМИ. Потребность принять новые акты и совершенствовать действующие из-за пробелов, противоречий стала осознаваться законодателями. Оживилась работа  Комитета по информационной политике и связи Государственной Думы. Были проведены обсуждения ряда законопроектов на парламентских слушаниях, в политических консультативных организациях.  Задача заключалась в том, чтобы, с одной стороны, усилить обеспечение свободы массовой информации, доступ к необходимым сведениям и документам, продвинуться к дальнейшей открытости российского общества, его властных структур, а с  другой, усилить ответственность за злоупотребление этой свободой, предотвращать нарушения в области права на информацию, которое стало новым и одним из основных конституционных прав человека и гражданина. Такие акты, как законопроекты о праве на информацию, о телерадиовещании, изменения и дополнения Закона Российской Федерации “О средствах массовой информации” и ряд других законопроектов получили весьма полезную общественную экспертизу.

            Но в 1997 г. произошли и благоприятные сдвиги в области СМИ,  прежде всего освещение и поддержка развития культуры и науки. Предпринятые по инициативе Президента Российской Федерации организационные и содержательные меры показали, что СМИ могут выполнять и глубоко созидательную роль, причем в самой деликатной и тонкой духовной, нравственной сфере. Канал “Культура”, передачи радиостанции “Орфей” и другие передачи способствуют не только воспитанию и развитию знаний населения, но придают СМИ и новую роль в нравственном продвижении России.

            1997 г. можно считать переломным и в другом отношении -  повышении моральных требований к крупным работникам госаппарата. С газетного выступления и радиодискуссии в сущности начался процесс отставки ряда ключевых фигур в только что пополненном Правительстве, оказавшихся уязвимыми с моральных позиций. Газетное расследование относительно проникновения криминальных элементов во властные структуры на местах (история с мэром Ленинск-Кузнецкого) обратило на себя внимание Президента Российской Федерации и именно это дало толчок к применению решительных мер со стороны Прокуратуры. Есть и другие не столь яркие, однако общественно значимые примеры возросшего влияния СМИ, что само по себе является положительным моментом.

Законодательство в области  массовой информации

            В истекшем году проводилась весьма активная законотворческая деятельность в сфере массовой информации.

            Государственная Дума приняла в первом чтении три важнейших законопроекта: “О праве на информацию”, “О телевизионном вещании и радиовещании”, “О внесении изменений и дополнений в Закон Российской Федерации “О средствах массовой информации”.

            Принятие в окончательном виде Закона “О праве на информацию” (в разработке которого самое непосредственное участие приняла Судебная палата) будет означать существенный прорыв в обеспечении реального доступа граждан России к информации, представляющей для них жизненно важный интерес.

            Закон конкретен, устанавливает порядок и условия получения и предоставления информации, нормальные отношения между гражданами и организациями по поводу поиска, получения и распространения информации.

            Представляется очень важным незамедлительно по принятии данного Закона организовать четкий государственный контроль за его реализацией, поскольку очевидно, что законоположения, направленные на обеспечение информационных прав граждан, могут не вызвать восторга у некоторых бюрократических структур, привыкших к комфортному существованию в режиме необоснованной информационной закрытости. Определенные функции по такому контролю могла бы выполнять Судебная палата по информационным спорам.

            3 сентября 1997 г. Государственной Думой принят в первом чтении Федеральный Закон “О телевизионном вещании и радиовещании”, призванный урегулировать очень важные для современной России отношения в области телерадиовещания. Законопроект значительно улучшен по сравнению с тем, который был ранее отклонен Президентом.

            Вместе с тем, основной спорный вопрос многочисленных предыдущих вариантов этого законопроекта (они активно осуждаются в обществе и в органах государственной власти с 1992 г.) - вопрос о статусе и полномочиях Федеральной комиссии по телерадиовещанию, - и в этом варианте не нашел удовлетворительного (по крайней мере для большинства участников обсуждений) решения.

            Согласно этому законопроекту, предполагается создать Федеральную комиссию по телерадиовещанию -  орган общественного контроля за гласным распределением частот для целей телерадиовещания, осуществляемого ныне Правительством России в лице ФСТР. При этом возникает резонный вопрос - зачем создавать, как это предусмотрено в законопроекте, новый  сложный и громоздкий
(с участием обеих палат Федерального Собрания, Правительства, Президента России) специальный орган, который практически ничего не будет решать. Видимо, в ходе подготовки законопроекта ко второму чтению надо продолжить поиски взаимоприемлемого и взвешенного решения.

            Также требует общественного внимания позиция законопроекта, сформулированная в пункте 1 ст.18, где содержится обязанность вещателей ”...не распространять информацию, нарушающую презумпцию невиновности, либо предопределяющую решение суда”. Установление такой обязанности для электронных СМИ явится необоснованной попыткой существенно сузить пределы свободы массовой информации, предусмотренные Конституцией Российской Федерации.

            Самого пристального внимания заслуживают положения законопроекта “О внесении изменений и дополнений в Закон Российской Федерации “О средствах массовой информации”.

            Отдельные положения законопроекта заслуживают поддержки.
В частности, представляется оправданным предложение о приостановлении (прекращении) деятельности СМИ в случае систематического нарушения правил публикации опровержений и ответов.

            Можно согласиться также с редакционными правками, приводящими ныне действующий Закон в соответствие с изменившимися обстоятельствами (смена названий и структуры федеральных ведомств, принятие специализированных актов законодательства: о рекламе, о выборах и т.п.).

            Однако, в ходе обсуждения законопроекта высказываются обоснованные мнения, что в целом принятие данного закона в нынешней редакции не приведет к упорядочиванию информационных отношений.  Более того, могут возникнуть и большие осложнения.

            Проблема состоит в следующем. С одной стороны, необходимо усилить роль СМИ в демократических преобразованиях, повысить уровень свободы массовой информации, ее влияние на ход хозяйственных, социально-политических дел, на нравственное развитие общества. С другой, необходимо усилить ответственность СМИ перед читателями, зрителями, слушателями за распространение недостоверной, порочащей честь и достоинство людей информации, искажающей ход реформ и целей государственной политики, разжигающей национальные, религиозные распри.  Это второе направление получило гипертрофированное отражение в законопроекте о внесении дополнений и изменений в Закон
“О средствах массовой информации”, принятый в первом чтении Государственной Думой. Предполагается предоставить право любому заинтересованному лицу обращаться в суд с иском о приостановлении деятельности  конкретного СМИ. Однако последствия такого решения при многочисленности исков были бы крайне негативными, вплоть до паралича всей журналистской деятельности, да и судебной системы.

            Негативные последствия связаны и с идеей законопроекта ликвидировать институт учредителя СМИ, заменив его на издателя-собственника. При этом авторы законопроекта предполагают, что издатель, к которому отойдут все права и обязанности по регистрации и выпуску СМИ, должен выступать в качестве юридического лица либо гражданина-предпринимателя.

            Но как в таком случае быть со многими изданиями, нынешние учредители которых просто по определению не могут быть зарегистрированы как юридические лица? Например, журналистские коллективы или трудовые коллективы редакций? На каком основании фактически экспроприируются их права?

            В этой связи представляется целесообразным использовать все возможности Администрации Президента, Правительства Российской Федерации для приведения законопроекта в приемлемое состояние еще на стадии его рассмотрения Госдумой. Ибо в случае принятия этого закона в нынешней редакции возможны и такие негативные последствия, как принудительная перерегистрация и фактически лишение учредительских прав для очень многих участников информационного рынка России.

            Говоря о законодательстве в области массовой информации, следует указать на одну из важнейших сфер, не отрегулированную должным образом действующим российским законодательством. Это сфера частной жизни.

            Отсутствие должного правового регулирования института неприкосновенности частной жизни чревато большими социальными издержками. Неправомерное обнародование журналистами самых интимных подробностей жизни граждан, публикация записей незаконно подслушанных телефонных переговоров стали весьма распространенным явлением и отнюдь не способствует укреплению правовых и нравственных основ общественной жизнедеятельности.

            Конечно, Конституция России содержит принципиальные положения, гарантирующие неприкосновенность частной жизни, сохранение личной, семейной тайны, тайны переписки и телефонных переговоров. Однако данные конституционные нормы требуют более конкретной регламентации.

            Представляется, что вполне назрел и может быть разработан проект Федерального закона “О неприкосновенности частной жизни”. В этом законе можно было бы определить, что понимать под частной жизнью, ее территориальные, временные и иные пределы.

            Закон мог бы также установить допустимые с точки зрения защиты общественных интересов, общественной безопасности пределы журналистского вмешательства в частную жизнь.

            Могут быть определены и стать “прозрачными” для общества те или иные аспекты частной жизни публичных политиков, крупных государственных чиновников, особенно в период избирательных кампаний. Требует законодательного определения и само понятие “общественный интерес”.

            Проект указанного закона может быть разработан Судебной палатой с участием Главного государственно-правового управления, Министерства юстиции, других ведомств по поручению Президента Российской Федерации и представлен в порядке реализации его законодательной инициативы.

Региональные СМИ и их взаимоотношения с

местными властями

            Одним из ключевых вопросов в 1997 г. стало состояние дел в региональных средствах массовой информации.

            При сокращении тиражей “центральных изданий”, падении престижа некоторых общероссийских телерадиопередач, провинциальные СМИ, что называется, набирают обороты.

            Опросы показывают, что люди все меньше интересуются “политикой вообще”, как это имело место в годы перестройки и первое время демократических реформ в России. Но свои местные дела и персоналии вызывают большой интерес у населения - жизнь и благополучие людей все в большей степени начинают зависеть от деятельности губернаторов, региональных законодательных собраний, мэров городов, глав администраций, органов местного самоуправления. Вполне понятно, что жителей глубинки меньше волнуют схватки столичных финансовых групп: для них куда важнее состояние местных рыночных отношений.

            По этим и, конечно, другим причинам (на подписку “центральной” газеты и местной денег порой не хватает, не все телепрограммы доходят до глубинки) все большее влияние в политической борьбе в региональных структурах, в избирательных компаниях, в лоббировании интересов коммерческих структур приобретают местные СМИ.

            В 1997 г. в России издавалось более 3 тысяч газет областного уровня, 5,5 тысяч городских и районных, более 1200 многотиражных. По данным Союза журналистов, на фоне семикратного снижения тиража “центральной” прессы тираж городских газет сократился лишь на 7%, а областного уровня - на 25%. На 1 июля 1997 г. из почти
25 млн. экз. общего подписного тиража на местные издания приходилось больше 70%. Политическая элита и коммерческие структуры, влияющие на политиков, стремятся поставить местные СМИ под свой контроль, использовать их как инструменты борьбы за свои интересы. При зависимости провинциальных СМИ от своих “хозяев” становится затруднительной подача объективной информации населению о происходящих в регионах событиях и процессах, о беспристрастных оценках кандидатов на должности во власти. Это может подрывать в регионах процесс проведения рыночных реформ, утверждения демократических институтов, становления гражданского общества.

            На первый план в такой ситуации выходят взаимоотношения независимой по закону прессы с местными властными структурами. Конфликт независимости и диктата заложен уже в самом статусе провинциальных СМИ. Большая часть газет находится на прямом содержании местной власти и ее структур. Примерно в пятой части газет в состав учредителей входят органы государственного управления, а редакции областных, городских и районных газет повсеместно трансформируются в государственные либо муниципальные учреждения. Такое соучредительство ставит СМИ в прямую зависимость от власти. У “властных” учредителей всегда найдутся возможности привести в чувство чересчур самостоятельных журналистов: расторжение договоров на аренду помещения, затруднения в получении средств господдержки, урезание бюджетов, выживание неудобных и неугодных главных редакторов, всякого рода реорганизации. В этом смысле весьма характерная ситуация сложилась вокруг районной газеты “Сельская новь” (Брянская область), соучредителем которой выступает Управление печати и информации администрации области.

            Этот соучредитель давно не скрывает своего недовольства политической позицией газеты, недостаточно лояльной, по его мнению, к коммунистическому руководству области и района. Руководство Управления расценивает демократические взгляды главного редактора П.Г.Обыночного как “политиканство”.

            После неудавшейся попытки сместить неугодного редактора (коллектив поддержал своего руководителя), Управление заявило о своем выходе из состава учредителей газеты и о прекращении ее бюджетного финансирования. И это не единичный случай.

            Но есть многочисленные примеры и иного рода, когда журналисты и руководители “государственной” областной или районной газеты охотно обслуживают интересы своих “хозяев”, вполне сознательно идентифицируя себя как неотъемлемую часть госаппарата. И это тенденция не менее опасна. Ибо в этом случае подконтрольные власти газеты используются не для объективного и всестороннего инфомирования населения, а для откровенного манипулирования общественным мнением, защиты чести мундира, сведения политических счетов и т.п.

            Возможно, наличие у государства собственных СМИ было оправданно на какой-то переходный период как средство приобщения граждан к демократическим ценностям, но сегодня огромный массив государственных газет воспринимается как информационный пережиток, реликт недавнего прошлого.

            Было бы в высшей степени полезным и своевременным обсудить сложившуюся ситуацию с региональными средствами массовой информации. Результатом могла бы стать законодательная инициатива о препятствовании государственным органам и органам местного самоуправления выступать учредителями средств массовой информации.

            Подобное ограничение следует распространить только на печатные издания, сохранив, в силу ряда особых причин, временное государственное участие в деятельности телерадиокомпаний.

            Конечно, государство не может и не должно оставаться вне регулирования такой важной сферы как массовая информация. Речь идет лишь о цивилизованных формах такого регулирования.

            В частности, если говорить о путях становления подлинно независимой российской прессы, представляется жизненно необходимым сохранение и совершенствование системы государственной поддержки СМИ. Необходимо предусмотреть реальные налоговые льготы для прессы в проекте нового Налогового кодекса, иные преференции, способные сделать издательскую деятельность рентабельной.

Общественный интерес и “хозяева” СМИ

            В докладе Судебной палаты за 1996 г. отмечалось, что призыв Президента Российской Федерации к обществу и всем политическим силам стремиться к согласию и примирению во имя демократических реформ не нашел необходимого отклика в СМИ. Конструктивное начало, подчеркивалось в докладе, уступает место разоблачительному пафосу. Эта тенденция не только сохранилась, но и усилилась в минувшем году.

            Указанная тенденция становится тем опаснее, что влияние СМИ на политические процессы значительно возросло.

            Вместе с тем, к концу 1997 г. остались считанные единицы  изданий общеполитической направленности, которые обладают экономической независимостью или зависимостью исключительно от своих читателей, слушателей, зрителей. Финансовая зависимость многих СМИ существует в разных формах - это и прямое содержание изданий, это и вспомоществование в виде спонсорства, это и рекламные рычаги. Произошел и переход от заказных статей и передач к “заказным” средствам массовой информации, от ангажированности отдельных журналистов к открытому разделу между финансовыми группировками наиболее популярных и авторитетных изданий.

            В минувшем году особенно явственно наметилось противоречие между общественным характером средств массовой информации и частным владением ими. Такое противоречие закономерно для общества с рыночной экономикой. Но в обществе развитой демократии этому противостоит и законодательство, и уровень культуры, традиции, институты саморегуляции, профессиональная солидарность журналистов. В иных условиях СМИ теряют возможность выполнять свое главное общественное  предназначение - снабжать людей достоверной информацией, объективно анализировать события и процессы, стоять над схваткой политических партий и финансовых кланов.

            СМИ независимы тогда, когда зависимы лишь от своей аудитории, достаточно широкой, чтобы существовать на средства полученные от продажи своей “продукции”.

            Падение числа читателей газет и журналов вызвано прежде всего, конечно, финансовыми трудностями значительных слоев населения и напрямую не зависит от содержания периодики. Но нельзя сбрасывать со счетов и некоторые другие факторы. Так, на падение подписки на газеты влияли в 1997 г. кроме экономических причин и снижение профессионального уровня журналистов, особенно в сфере политики, права, научной сфере, подмена серьезных аналитических статей лжесенсационными, поверхностными материалами. Информация не всегда являлась достоверной, научно обоснованной и способна была порождать панику, социальную истерию. Возможно, стоило бы включать в группы, направляемые для учебы за рубеж, и представителей журналистского корпуса. Кроме того, конкуренция печатных изданий с телевизионными СМИ в области информационных сообщениях решилась в 1997 г. в пользу телевидения, радио.

            В 1997 г. ряд ранее вполне цивилизованных СМИ в погоне за читателями, зрителями стали на путь широкого распространения натуралистических сюжетов на темы половых отношений, в том числе различных отклонений и даже извращений в этой области.

            Незначительно сократилась реклама всевозможных шарлатанов от медицины - экстрасенсов, “докторов нетрадиционных медицинских наук” и тому подобных “целителей”.

            Серьезные осложнения произошли в сфере телевидения и радио.

            В силу сокращения тиражей печатной периодики население России получает информацию в основном через каналы телевидения и радиовещания. Но в 1997 г. гораздо больше, чем в предшествующий период, проявилась политическая и клановая ангажированность ведущих  телеканалов и радиостанций. Война компроматов, манипулирование общественным мнением, диктат,  открытый и скрытый, рекламодателей подрывают веру в самые популярные передачи. Телезрители и радиослушатели заранее знают, чью сторону в войне компроматов займут популярные ведущие. Это отвращает людей от участия в политической жизни, прививает равнодушие к общенациональным усилиям правительства преодолевать кризисы в области реформ. Иными словами, объективно некоторые СМИ не столько реализуют идею общественного согласия и примирения, сколько работают на разобщение общества. Это является прямым следствием экономического положения большинства СМИ, на которое накладываются морально-психологические свойства отдельных преуспевающих журналистов, откровенно пошедших на содержание к новым хозяевам. Но без профессиональной консолидации журналистского корпуса вряд ли можно рассчитывать на его служение идее консолидации всего общества.

Нравственные начала в деятельности СМИ

            Практика газет, журналов, теле- и радиопередач свидетельствует о том, что даже не нарушая закон, можно нанести урон чести и достоинству человека, замарать его личную или деловую репутацию. Конфликты, которые рассматривала Судебная палата по информационным спорам, достаточно убедительно свидетельствует об этом. Особенно настораживает то, что некоторые журналисты злоупотребляют свободой слова не по причине профессиональной увлеченности, а по небрежности или легкомыслию, из-за утраты чувства ответственности или просто неопытности.

            Но, к сожалению, 1997 г. показал, что опытные и авторитетные журналисты популярных изданий злоупотребляют свободой слова и правом на распространение информации и вполне преднамеренно. При этом необходимо отметить, что происходит эскалация безнравственности: от заказных статей, имеющих вид скрытой рекламы, до заказов на опорочивание людей, главным образом политических деятелей и государственных служащих. На этот путь становятся не только отдельные журналисты, но и некоторые издания.

            Никакими законодательными или репрессивными мерами с подобными отклонениями бороться достаточно эффективно невозможно. Традиции же профессиональной ответственности и солидарности пока не стали правилами жизни. Делаются попытки внести нравственные начала в деятельность журналистского корпуса и его подразделений. Конгресс журналистов России принял в свое время Кодекс профессиональной этики. В 1997 г. создана Гильдия судебных репортеров со своим кодексом чести. Однако все эти попытки связать деятельность журналистов нравственными нормами пока что не очень заметны.

            Одной из причин подобного положения дел является несовершенство документов, положенных в основу механизма корпоративной журналистской саморегуляции.

            Так, упомянутый Кодекс профессиональной этики российского журналиста, с одной стороны, компилирует нормы законодательства о СМИ, а, с другой, содержит лишенные практического смысла декларации из области благих пожеланий. Не удивительно, поэтому, что этот Кодекс так и не стал журналистской “конституцией”, оказался невостребованным и забытым.

            На основании собственного опыта Судебная палата пришла к твердому убеждению о необходимости разработки принципиально иного документа - Кодекса (Свода) практических правил для российского журналиста.

            Именно практических правил, выстраданных опытом и не дублирующих нормы законодательства, а дополняющих и конкретизирующих их, исходя из осознания особой миссии журналиста как человека, состоящего на своеобразной публичной службе и ответственного перед обществом в целом и своей профессиональной корпорацией в частности.

            Указанный Кодекс (Свод) практических правил мог бы определять нормы поведения журналистов по следующим основным направлениям: правила журналистского расследования; пределы вмешательства в частную жизнь; принципы добросовестной конкуренции на рынке информации; отделение фактов от комментария; отказ от демонстрации и описания чрезмерного насилия и жестокости; отказ от использования в личных или иных корыстных целях информации, полученной при выполнении служебных обязанностей; соблюдение прав и законных интересов жертв преступлений (особенно несовершеннолетних), аварий, катастроф, стихийных бедствий; обязательства по добровольному и оперативному опровержению ложных и ошибочных сведений.

            Отечественное информационное обеспечение внешне-политической деятельности государства, защита национальной безопасности, государственных интересов средствами массовой информации также нуждается в новом уровне и координации.

            Судебная палата может выступить инициатором разработки Кодекса практических правил. Определенные наработки уже есть. Конечно, принятие и исполнение такого рода документа невозможно без инициативы самого журналистского сообщества, без участия Союза журналистов, руководителей крупных информационных агентств.

            Однако, учитывая важность задачи, можно было бы рассмотреть возможность соответствующей инициативы Президента России
(в форме радиообращения или во время очередной встречи с руководителями наиболее авторитетных СМИ). Подобная инициатива встретила бы поддержку и понимание в обществе.

            Большой проблемой, порождающей и нравственные провалы (плата за информацию, пользование недобросовестными источниками и т.п.) стал и доступ к информации.

            По сообщениям печати, эта проблема остается актуальной и для журналистов и для граждан, опросы показывают, что население не удовлетворено уровнем информированности: 29% граждан испытывают нехватку в политической информации, 57% - в информации социального характера. Однако, и сами журналисты испытывают трудности доступа к информации: только 16% из них засвидетельствовали, что им никогда не отказывали в информации, 83,8% получали отказ часто или изредка.

            По сравнению с 1996 г. в прошлом году к законодательной власти обращались за информацией на 17% меньше журналистов, к исполнительной - на 8%. Зато коммерческие структуры как источник информации использовали на 13% (финансовые - на 17%) больше представители СМИ.

            От частных лиц (государственные чиновники все чаще стали выступать в этой роли) получали информацию в 1996 г. - 39,7%, а в 1997 г. - 56,5% журналистов. Не здесь ли причина увеличения недостоверной информации, “компроматов”, судебных процессов
и т.п.?

            От журналистов скрывают факты, документы, статистические данные, причем о фактах чаще других умалчивают правоохранительные и судебные органы.

            Причину отказа чаще всего объясняют секретностью, служебной или коммерческой тайной. На втором месте - запрет руководства. Причем на засекреченность чаще всего ссылаются законодатели, партии и общественные организации. 13% журналистов вообще не удостоились объяснения причины отказа. В 1997 г. наметились и две новые тенденции: требование денег за информацию и страх ее владельцев иметь личные неприятности за сотрудничество со СМИ.

            Пресс-службы не всегда выполняют  присущую им роль, выступают в качестве барьеров или фильтров на пути информационных потоков.

            Словом, борьба за право на информацию - одно из новых основных, конституционных прав человека и гражданина - в 1997 г. оставалась острой политической сферой жизни российского общества.